Ужин окончен. Отдали должное всем десяти поданным нам блюдам. Особенно понравились креветки. Ну как не вспомнить в данном случае Басё?!

Для информации: сверчок оказался среди креветок потому, что рисунок на его спине похож на узор панциря креветки.

Хозяйка, провожая поклоном, спрашивает: понравилось ли у нее гостям? Отвечаем с Марет, что очень.

Идя к лифту, полюбопытствовала: много ли в эти часы в ресторане посетителей? Оказывается, полны все залы. И в основном это японцы.

— Посещение ресторанов с национальной кухней — один из самых распространенных способов времяпрепровождения мужчин, — говорит Харин. — Здесь можно продолжить или начать деловую беседу, отдохнуть и вкусно поесть.

Когда вышли на улицу, он еще сказал:

— Обратите внимание, в Японии нигде не берут чаевых. И сдачу дают до самой мелкой монетки.

Ярко освещенная улица. В витринах — образцы товаров. Остановились около одной. Сколько здесь разных кимоно. Кимоно из тканей с женскими лицами, веерами, порхающими бабочками, летящими журавлями… Все они шьются по одному стандартному образцу, кроят их по геометрическим линиям.

— А что происходит здесь?

— Это «Патинко». Зал игровых машин, или игорный дом, — отвечает на мой вопрос Ёсида-сан.

«Патинко» — одно из любимых развлечений японцев. В игровом зале устанавливается ряд автоматов, напоминающих по внешнему виду вертикальный биллиард. За обрамляющим стеклом — лабиринт. Надо нажать рычажок, присоединенный к пружинной полоске, и «выстрелить» шариком. Шарик стремительно побежит по извилинам лабиринта к гнездам из металлических стерженьков. По пути встретит разнообразные картинки и цифры. Попадет шарик в гнездо — и игрок становится обладателем нескольких шариков. Можно их пустить в игру или обменять на сигареты, сладости, игрушки. Но денег за выигрыш игрок не получит.

Статистика подтверждает: по доходности «Патинко» занимает второе место после страховых компаний.

Маленькая стрелка часов ушла за цифру двенадцать. А город все притягивает к себе. Последний взгляд на него бросаем уже из окошка такси.

— Какой огромный город Токио, — говорит Марет. — Сколько в нем людей. Управлять всеми ими, наверное, не очень-то легко.

— В административном отношении Япония разделена на сорок шесть префектур, — поясняет Сергей Петрович. — Они называются кэны. Во главе каждой префектуры стоит губернатор, избираемый населением. Из общего числа префектур также выделен о-в Хоккайдо, в котором четырнадцать округов. Токио выделен в особую административную единицу — то. Отдельная единица и два города — Осака и Киото. Называется она фу.

Такси подъезжает к «Интернациональному дому», в котором мы остановились. Дверцы открываются автоматически.

Водитель выходит из кабины и, кланяясь, спрашивает:

— Москва?

— Да, Москва.

— Хай! — почтительно говорит водитель такси и прикладывает к виску ладонь руки в белой нейлоновой перчатке. — Хай!

Так закончился наш первый день пребывания в Токио.

Под крылом самолета Фудзи-сан

Безоблачно утро японской столицы. На улицах тысячи людей.

Но особенно многолюдно в аэропорту Ханеда, обслуживающего местные авиалинии. До Ханеда мы добирались сначала на такси, потом по монорельсовой дороге.

— Сегодня большой праздник, — говорит Эрико-сан. — Называется «День благодарения труда». Если прибавить к нему два выходных, то в общей сложности получится три свободных дня. Можно хорошо отдохнуть, навестить родных и друзей, посетить памятные места, музеи, выставки.

— В Японии так много праздников. Расскажите о них хоть немного, Эрико-сан.

— Праздников у нас, действительно, много. Но о них я вам расскажу несколько позже: пассажиров приглашают на посадку.

Эрико-сан уже немного познакомилась с моей «авиационной» биографией. Спрашивает: летала ли я на самолете «Боинг 747»? Нет, не летала, лечу впервые.

Наши места в четырнадцатом ряду. Усевшись поудобнее в кресло с синей обивкой и надетым на него белым чехлом-подголовником, с интересом разглядываю оформление салона.

Меня ждет приятный сюрприз. Как и все авиапассажиры, не сходя с места, буду свидетельницей взлета самолета. На большом экране, висящем перед креслами, появилась взлетная полоса. Такой ее видит и командир авиалайнера, сидящий в кабине.

«Боинг-747» заканчивает разбег, отрывается от взлетной полосы. На экране появляются стремительно приближающиеся редкие облака. Мы в воздухе.

Свободных мест сегодня в самолете нет. Почти у всех пассажиров с собой солидная ручная кладь: корзинки, сумки, чемоданчики. Люди одеты празднично. Многие летят с детьми школьного и более младшего возраста. Смотрю на ребятишек и вспоминаю «желтых тигрят». Но на этот раз дети спокойно сидят на своих местах, по салону не бегают. Значит, никому не угрожает «грейпфрутовая ванна».

Вышли на расчетную высоту. Погасло световое табло. На экране уже кадры из кинофильма. Со снежных склонов мастерски спускаются лыжники. Они в ярких костюмах и красиво смотрятся на снегу.

В кармашке, имеющемся в боковине каждого кресла, есть наушники. Можно достать их и послушать музыку, сопровождающую показ кинофильма. Но мы с Марет наушники не надеваем: хочется послушать рассказ Эрико-сан о японских праздниках. К слову, на мой вопрос: «Сколько все же их в Японии?» — она, после некоторого раздумья, ответила: «Очень много».

Когда мы вернемся из поездки в Киото, Эрико-сан принесет нам для ознакомления хорошо иллюстрированный справочник для иностранных туристов и скажет:

— Я мало успела рассказать вам о наших праздниках. Здесь дано описание многих из них. Ничего, что этот справочник на английском языке?

Новый год — это праздник праздников, и не только в Японии. Его отмечают все без исключения, подводя итог году прошлому и думая о будущем. В канун праздника почта еле справляется с лавиной встречных поздравительных писем. Японцы покупают новую одежду, стараются раздать долги. Свой дом они украшают ветками сосны, а у входа вешают пучки соломы. Потом солому сжигают, отгоняя этим злых духов. У входных дверей, по древней традиции, ставят поднос, на который знакомые и соседи могут положить визитные карточки с новогодними поздравлениями.

Но до встречи Нового года надо достойно проводить Старый год. Не надо забывать, что триста шестьдесят пять дней тому назад он сам был «Новым годом!».

Проводы Старого года проходят 27 декабря. По-японски этот день называют Бонэн-кай, что в переводе означает «Вечер забвения Старого года».

Многие верующие встречают Новый год сначала в храмах. Идут туда, надев лучшие свои одежды. Сто восемь ударов колокола в новогоднюю ночь дарят им надежду на лучшую жизнь…

В старину празднование Нового года отличалось особой пышностью.

«К празднику уже в декабре начинают основательную чистку дома (сузухаки, или очищение от копоти и пыли). В прежнее время сузухаки составляло особую церемонию при дворе и должно было начинаться 13 декабря. Брали для этой цели бамбук со свежими листьями и ветками, как символ благоденствия и счастья. К Новому году в частных домах меняют циновки (татами), так, чтобы можно было принять новогодних гостей на безупречно чистом татами. Женщины подновляют свои туалеты, и на улицах выставлены вещи, необходимые для празднования Нового года…

…Между купцами существует обычай накануне Нового года есть длинную вермишель (соба), с тем чтобы богатство тянулось бы так долго, как вермишель. Украшают дома соломой, бумагою — таким образом, чтобы китайскими идеографами изображали 5 и 3 (счастливые номера). Затем ворота украшают сосновыми ветками. Бамбук и сосна считаются у японцев символами долголетия. В доме приготавливают печенья из риса, имеющие вид дисков и изображающие зеркало, привлекшее внимание богини солнца (Тэн-сэ). Печенья положены на небольшой, некрашеный поднос на ножках и украшены листьями, морской капустой, веткой сосны, апельсинами и омарами, имеющими все символическое значение. В день Нового года все члены семьи собираются в самой большой комнате и сидят каждый (конечно, на полу) перед отдельным столиком. Подают сначала тосо (сакэ с пряностями), так чтобы каждый мог достигнуть бессмертия. Потом дают суп и рисовые лепешки. На Новый год не метут дома, и в этот единственный в году день все лавки заперты» ^{29} .